«Студия 54» — место, где суперзвезды и супермодели пляшут по соседству с дрэг- королевами, симпатичные молодые парни и девушки имеют шанс наутро проснуться знаменитыми, а клерк с Уолл-стрит, воевавший во Вьетнаме, превращается в невероятную красотку Роллерену в платье, шляпе и на роликах. 

Здесь нет ничего невозможного, будь то белая лошадь для Бьянки Джаггер, бармены в париках и нарядах XVIII века для Карла Лагерфельда или пластиковый снег, золотые блестки и кокаин для всех гостей. 

В фильме Мэтта Тирнаура те, кто был частью той короткой, но яркой эпохи, откровенно рассказывают о ней на фоне архивных кадров из клуба, который по сей день вдохновляет режиссеров, модных дизайнеров и просто людей, возводящих веселье в особый жанр искусства.

Studio 54

Beat Film Festival

Большой зал

Студия 54

История основоположника видеоарта, который скрестил дзен с новыми технологиями и предвосхитил современную цифровую культуру

Статуэтка Будды сидит перед телевизором, в котором показывают ту же самую статуэтку: Будда поглощен изображением самого себя. Так выглядит едва ли не самая известная работа Нам Джун Пайка — основоположника видеоарта, который вырос в Корее и стал суперзвездой в Америке. В начале карьеры Пайк пробовал многое, но однажды он купил одну из первых моделей любительских видеокамер и так нашел свой путь художника. Он взял на вооружение новые технологии и с их помощью стал ломать привычные представления об искусстве. Многое из того, с чем экспериментировал Пайк, от потока образов до иммерсивности, позже поступательно стане языком MTV, интернета и новых медиа. 

В этом фильме история Нам Джун Пайка подана в широком контексте арт-сцены и поп-культуры. Тут есть записи его совместных перфомансов с Джоном Кейджем, параллели между его работами, рекламой Coca Cola и клипами Принса, а одним из комментаторов выступила Марина Абрамович. Но солирует все же сам Пайк: голос за кадром читает его манифесты. При всем увлечении технологиями Пайк считал, что они всего лишь инструмент, который не должен подминать человеческое: художник, умерший в 2006 году, определенно предвидел будущее.

Фестивали:&nbsp;DocLisboa, Sundance, CPH:DOХ.

Фильм представит Ольга Свиблова — директор Мультмедиа Арт Музея (МАММ).&nbsp;

Nam June Paik: Moon is the Oldest TV

Нам Джун Пайк: Луна — первый телевизор

Ностальгическая драма о обитателях легендарного приюта богемы, который доживает последние дни

 Отель «Челси» — сердце андеграундного Нью-Йорка. По списку его постояльцев и гостей можно писать историю американской культуры 60-х и 70-х: здесь жили Боб Дилан и Патти Смит, здесь Леонард Коэн встречался с Дженис Джоплин и сочинил об этом песню «Chelsea Hotel #2», здесь Энди Уорхол снимал звёзд своей «Фабрики» для фильма «Девушки из “Челси”». Но все это в прошлом — девелоперы собираются превратить потрепанную легенду в очередной бутик-отель на Манхэттене. 

Героями ленты, спродюсированной великим нью-йоркцем Мартином Скорсезе, стали последние обитатели «Челси» — представители старой нью-йоркской богемы, эксцентричные пенсионеры творческих профессий. В коридорах здания уже стоят леса и снуют рабочие, но они отказываются верить в то, что скоро эти стены станут чем-то другим. Наблюдения за ними и погружения в их воспоминания складываются в эфемерное кино об уходящей эпохе.

Фестивали:&nbsp;DocLisboa, IDFA.

Фильм представит Александр Перепелкин, редакционный директор The Blueprint.&nbsp;

Dreaming walls: Inside the Chelsea Hotel

Сны отеля «Челси»

Блестящий иммерсивный эксперимент о природе звука — фильм, который надо не столько смотреть, сколько слушать

По мнению многих критиков, это киноисследование звука, созданное режиссером Сэмом Грином, стало лучшим документальным фильмом прошлогоднего фестиваля «Сандэнс» — и уж точно самый изобретательным. Грин предлагает погрузиться в вопросы того, как мы слышим и слушаем, на десятках примерах. Среди них и песня последней в своем роде гавайской птицы, и знаменитое сочинение Джона Кейджа «4.33», и философская загадка о дереве, падающем в лесу, где никого нет. О том, как звук или мелодия могут перенести нас в пространстве или времени говорят ученые, композиторы, голливудские специалисты по шумовым эффектам и сам режиссер, включивший запись с голосом покойного брата. А самое ценное, что в этом исследовании зрителю отведена активная роль: закрыть глаза, вообразить себе источник звука и даже потанцевать. Этот особенный опыт точно поможет услышать мир по-новому.

Фестивали: IDFA, Sundance, SXSW.

32 Sounds

32 звука

Воскрешение мастера саспенса: Хичкок собственной персоной о том, зачем смотреть его фильмы сегодня

Первый фильм Альфреда Хичкока вышел в 1922 году. За прошедший век его творчество было проанализировано вдоль и поперек, каждый кадр разобран на мельчайшие детали, а ключевые приемы затасканы режиссерами-почитателями — казалось бы, что еще можно сказать на эту тему. Однако Марк Казинс, североирландский синефил и документалист, знакомый зрителям Beat Film Festival по фильму «История кино: Новое поколение», нашел новый и очень любопытный угол, под которым можно посмотреть на наследие автора «Психо» и «Головокружения». В фильме Казинса Альфред Хичкок — да, собственной персоной — обращается к зрителям, чтобы объяснить, почему его фильмы стали классикой и, главное, зачем смотреть их сейчас. Великий режиссер говорит о не внутренней кухне профессии, а о желании, страхе, тайне — универсальных и близких любому явлениях, которые он сделал скелетом своих картин, знаменитых и не очень. «После моей смерти они поставили мне памятник. Я похож на Будду кино», — бурчит Хичкок в начале фильма. К его концу этот загадочный Будда кино и его работы точно станут понятнее.

Фильм представит Саша Сулим, журналистка, ведущая тру-крайм подкаста «Дела».

My Name Is Alfred Hitchcock

Меня зовут Альфред Хичкок

Медитативный фильм о тайной жизни комнатных растений

Растения могут испытывать боль? А общаться друг с другом? Им бывает одиноко? Если цветок был жив-здоров, а потом ни с того ни с сего засох, значит ли это, что он разозлился на владельца? В «Больше света» об этом рассуждают люди, у которых завязались удивительно близкие и сложные отношения с их монстерами и фикусами. Но человеческие голоса в фильме звучат не так часто. Примерно половину экранного времени занимают очень красивые съемки домашних джунглей, крупные кадры листьев, бутонов и побегов. Авторы решили сделать главными героями картины сами растения, предлагая не очеловечивать их, а признать, что они другие, и попытаться понять эту инаковость.

Light Needs

Больше света

Роуд муви о любви к кино: за рулем легендарный британский продюсер, работавший с Бертолуччи, Кроненбергом, Вендерсом и Джармушем

Вот уже сорок лет подряд продюсер Джереми Томас отправляется на машине из Англии на Каннский фестиваль. В этот раз в его потрепанный «альфа ромео» попутчиком напросился документалист Марк Казинс. Логично — фильм о Томасе трудно представить статичным, в духе «именитый продюсер рассуждает о профессии в своем увешанном наградами кабинете» (хотя наград у героя масса, включая 9 «Оскаров» у спродюсированного им «Последнего императора» Бертолуччи). Стихия Джереми Томаса — движение, каждый его фильм, начиная с «Счастливого Рождества, мистер Лоуренс» Нагисы Осимы и «Автокатастрофы» Дэвида Кроненберга, — это прорыв, шторм или даже скандал.

Итак, за рулем Джереми Томас — седовласый панк продюсерского бизнеса, левак и интереснейший собеседник. По дороге к Каннам он ставит музыку, показывает свои любимые французские местечки, выпивает и курит, обсуждает секс, 68 год в Париже (Томас был продюсером «Мечтателей» Бертолуччи) и свою дружбу с Дэвидом Боуи и Марлоном Брандо. Их диалоги с Казинсом похожи на остроумный спарринг, где кино и сотрудничество с великими режиссерами — центр искрящегося разговора о жизни, призвании, идеалах. «Среди продюсеров нет другого такого, как Джереми», — говорит в фильме Тильда Суинтон, работавшая с Томасом на съемках «Выживут только любовники», и с этим сложно не согласиться.

THE STORMS OF JEREMY THOMAS

Джереми Томас: Шторм на Каннском фестивале

Манифест осознанной моды: британский дизайнер пытается изменить фэшн-индустрию собственным примером

Если бы фэшн-индустрия была страной, по объему выбросов в атмосферу она стояла бы в топ-3 «вредителей» после США и Китая. Швеи в третьем мире получают копейки. Три из пяти вещей, произведенных в сезон, через год оказываются на помойке. Всё это давно не новость, но лишь немногие бренды признают проблему, и уж совсем немногие готовы не просто к символическим действиям, а к тому, чтобы полностью изменить свой подход к производству.

Основательница модной британской марки Mother of Pearl Эми Пауни — одна из этих немногих. Получив награду британского Vogue как лучший молодой дизайнер года, Эми решает потратить призовые деньги на то, чтобы выпустить максимально экологичную и социально ответственную коллекцию: минимум использования воды и никаких вредных химикатов, справедливые условия труда и оплаты для всех участников процесса. На это уйдет три года, за которые она побывает в Перу, Турции и Австрии, на овечьих фермах, хлопковых полях и текстильных фабриках. Квест Эми поначалу кажется захватывающим приключением, но чем дальше, тем понятнее, что это тяжелый труд — найти оптимальные решения тяжело, а еще сложнее встроить их в экономику быстрой моды. Она сама признает, что вряд ли наступит момент, когда все, кто делает и носит одежду, последуют ее примеру, но надеется, что этот фильм хотя бы заставит задуматься о том, нужна ли вам пятнадцатая футболка по цене двух чашек кофе.

Fashion Reimagined

Мода с чистого листа

«Твин Пикс», «Синий бархат» и «Малхолланд-драйв», разобранные на кадры и детали: путешествие к истокам вдохновения великого режиссера

На одном из фестивальных показов «Малхолланд-драйв» у Линча спросили, какие фильмы на него повлияли. Линч ответил коротко и, как ему свойственно, загадочно: мол, не проходит ни дня, когда бы он не думал о «Волшебнике Оз». Вокруг этой отсылки к классической американской киносказке 1939 года о девочке Элли режиссер Александр О. Филипп и выстроил свое исследование линчевской вселенной. 

Филипп пригласил шесть кинокритиков и режиссеров, в том числе мэтра трэш-кино Джона Уотерса, порассуждать о пугающих и притягательных образах Линча, приняв за точку отсчета «Волшебника Оз» и голливудские мифы. Они разбирают его фильмографию на детали, которые часто незаметны и непонятны обычному зрителю. Красные туфельки героини «Диких сердцем», название дайнера в «Твин Пикс» и суть хитросплетения реальности и фантазий в «Малхолланд-драйв» — все эти приемы и ходы находят толкование. Получилось очень увлекательно, а если учесть, что Линч обычно комментирует вопросы о скрытых смыслах своих фильмов в духе «да вы и сами все знаете», то и вовсе бесценно.

Lynch/Oz

Линч/Оз

Отдать почку: остроумное высказывание о том, легко ли быть добрым в современном обществе, на примере донорства органов

Пэнни Лэйн, одна из самых талантливых молодых документалистов, известна юмором в подходе к материалу: зрители Beat Film Festival могли видеть ее недавнюю работу «Во славу тьмы?» об американских сатанистах-трикстерах. Так вот, после общения с поклонниками Люцифера Пэнни решила пожертвовать свою почку чужому человеку и заодно снять об этом фильм. В процессе у нее возникло много вопросов, от серьезных до смешных. Как такое чудо медицины вообще возможно? Что склоняет людей к тому, чтобы стать донорами органов? Этично ли донору знакомиться с реципиентом? А что если мою почку получит какой-то неприятный тип, к примеру, поклонник Дональда Трампа? В поисках ответов Лэйн лавирует между собственными размышлениями, научпоп-интервью со светилами трансплантологии и зачастую комическими эпизодами из будней донорской системы (тут и появится фанат Трампа) и по итогу выруливает от чисто медицинской тематики к более широкой мысли — почему люди вообще совершают добрые поступки ради незнакомцев. Все это подано лихо, остроумно и без капли морализаторства, хотя трогательный финал все же подталкивает к выводу — немного бескорыстной доброты этому миру точно не помешает.